Весеннее утро началось мирно, а кончилось большим скандалом.
Первым, как всегда, пришёл Аркаша. Он поспешил на делянку, где выращивал чувствующие цветы. Все растения умеют чувствовать, но попробуй разберись в их чувствах.
При виде Аркаши цветы закивали головами; они раскрывали лепестки, шевелили листьями и изображали радость. Аркаша подключил шланг и начал поливать своих питомцев тёплой витаминной водой.
Затем пришёл Джавад. Он покормил зверей в клетках и выпустил на волю питекантропа Геракла, который тут же помчался к домику, где ночевали три собаки — Полкан, Руслан и Султан, которые, как ни странно, были сёстрами. Собаки летом работали у геологов и по запаху разыскивали руду и ископаемые кости глубоко под землёй. Но сезон ещё не начался, поэтому сестры были в отпуске и дружили с Гераклом. А он умело пользовался этой дружбой и завтракал два раза — у себя и у собак.
Прибежали близняшки Маша и Наташа, худенькие, глазастые, с одинаковыми ссадинами на коленках. Они так похожи, что не отличишь, а в самом деле — совершенно разные люди. Маша серьёзная и уверяет, что любит только науку. А Наташа — страшно легкомысленная и любит не столько науку, сколько зверей и танцы. При виде Маши и Наташи дельфины Гришка и Медея по пояс высунулись из бассейна — соскучились за ночь.
Алиса Селезнева запоздала. Она ездила в Космический центр договориться об экскурсии на планету Пенелопа. Но Алисе сказали, что неизвестно, будут ли места, попросили прийти через месяц. Алиса была расстроена, она даже не заметила, как подошёл Геракл с протянутой лапой. То ли хотел поздороваться, то ли надеялся на угощение.
Алиса скрылась в невысоком здании лаборатории, чтобы оставить там сумку и переодеться, а когда вышла, гневно заявила:
— Это не лаборатория, а авгиевы конюшни!
Геракл, который ждал её у входа, ничего не ответил, потому что никогда не читал греческих мифов, а кроме того, знал только съедобные слова. Как его ни учили, дальше слов «банан», «яблоко», «молоко», «сахар» он не пошёл.
Зато возглас Алисы услышала Машенька Белая.
— Разумеется, — сказала она. — Пашка Гераскин сидел там вчера до поздней ночи, а убрать за собой не удосужился.
— А вот и он, — сказала Наташа Белая. — Лёгок на помине.
Пашка Гераскин медленно шёл к станции по кокосовой аллее и на ходу читал книгу. На обложке крупными буквами было написано: «Мифы Древней Греции».
— Обратите внимание, — ехидно сказала Машенька Белая. — Этот юноша хочет узнать, как чистят авгиевы конюшни.
Пашка услышал, остановился, заложил страницу пальцем и сказал:
— Могу сообщить, что Геракл — значит «совершающий подвиги из‑за гонений Геры». Кстати, Гера — это жена Зевса.
Питекантроп Геракл услышал своё имя и заявил:
— Дай банан.
Пашка задумчиво посмотрел на него и произнёс:
— Нет, тебе подвигов не совершить. Ростом не вышел.
— Слушай, Пашка, — сказала мрачно Алиса. — Ты чем занимался в лаборатории? Можно подумать, что там тридцать лет никто не убирался.
— Когда у меня возникают идеи, — ответил Пашка, — я не обращаю внимания на мелочи жизни.
— А мы обращаем, — сказала Машенька.
— Не шумите, — сказал Пашка. — Все уберу. Через полчаса будет полный порядок.
— Свежо предание, но верится с трудом, — сказал Аркаша. — Предлагаю на время уборки отобрать у Пашки книгу. Зачитается и все забудет.
После короткой схватки Пашка лишился книги и удалился в лабораторию зализывать раны и обдумывать месть.
Убираться ему не хотелось, скучное это занятие. Он подошёл к окну. Машенька сидела на краю бассейна, возле неё были разложены карточки с цифрами. Дельфины зубрили таблицу умножения. Наташа рядом плела венок из первых жёлтых одуванчиков. Джавад о чём‑то спорил с Алисой, а над ними возвышался скучный, глупый, любопытный жираф Злодей с одним рогом посреди лба.